Перспективы развития Китая в мировой экономике

Успехи Китая действительно заслуживают не только внимания, но и анализа. Так, За первые 30 лет реформ (начиная с 1979 г.) ВВП в КНР увеличился в 15 раз, а промышленное производство — более чем в 20 раз. Внешнеторговый оборот вырос более чем в 100 раз (а в опубликованной в журнале «Мир перемен» статье директора Института экономики Шанхайской академии международных исследования Ли Синя, достижения Китая за 30 лет еще более впечатляющие. Так, ВВП увеличился в 84 раза, а экспорт — в 554 раза. Возможно, сказывается разная методика подсчета — в постоянных, текущих ценах или в переводе на паритет покупательной способности…).

Совершена индустриализация и создана мощная база для решения поставленной XVII съездом КПК (2007 г.) задачи превратить Китай из «мировой фабрики» в «фабрику знаний». В дореформенный период (1978 г.) было выпущено 149 тыс. автомашин, а в 2012 г. — 19,3 млн. штук. Китай стал третьей космической державой, создал самый быстрый в мире компьютер, добился немалых успехов в области «мирного атома».

Нельзя не сказать и о широкомасштабном развитии транспортной инфраструктуры. По протяженности высокоскоростных шоссейных дорог (85 тыс. км, по данным на начало 2012 года) Китай вот-вот догонит США, а по протяженности высокоскоростных железнодорожных магистралей уже давно их перегнал (13 тыс. км, по данным на 2012 год).

Особенности финансовой системы

Сильной стороной Китая была неисчерпаемая рабочая сила, причем трудолюбивая, неприхотливая, дисциплинированная, имеющая многовековые навыки ремесла и торговли, а также выгодное для коммерческих связей с внешним миром географическое положение прибрежных районов с относительно развитой инфраструктурой. При этом можно было опереться на помощь разбросанной по миру китайской общины «хуацяо», которая обеспечивает 80% инвестиций, отличается редкой преданностью матери-родине и готовностью ей помогать в трудных условиях. И, что очень важно, была объективная возможность улучшить жизнь народа уже в первые годы реформ.

Принципиально разной в КНР и РФ была и есть финансово-банковская политика. В Китае, особенно на начальных этапах реформ, соблюдалась строгая экономия государственных средств и практиковалась прогрессивная шкала подоходного налога. Пекин до сих пор ограничивает свободный обмен валюты. Как у нас в годы нэпа, в Китае было два юаня, один — переводной, как наш золотой червонец, а другой — для внутреннего хождения. Полной конвертируемости юаня не существует и поныне.

Как пишет занимающийся предпринимательством в Китае Игорь Путилов, «чтобы перевести деньги за границу, нужно пройти сложную процедуру разрешений и согласований. Этот процесс очень строго контролируется банками и таможней. Бегство инвестированного в Китай капитала исключено. Иностранный инвестор, вложивший деньги в оборудование, сырье и прочее, возврат капитала и прибыль может иметь только в виде произведенного товара. Причем, по закону, 70% товара должно в обязательном порядке вывозиться из Китая, а только 30% можно продать на внутреннем рынке».

В то же время международные аналитики отмечают отток капитала из Китая в последние годы. Вопрос только в том, куда и на что уходят деньги. Вполне возможно, что это является вполне осознанной политикой Пекина. Он уже не довольствуется тем, что держит огромные валютные средства (Приложение А) в западных, преимущественно американских, банках и ценных бумагах. Он вкладывает немалые средства в приобретение активов сырьевых компаний и высокотехнологических производств стран разных континентов. Но полной ясности на этот счет пока нет, да в Поднебесной и не любят раскрывать карты. В то же время, поскольку и в Китае есть ненаблюдаемая экономика, то вероятно и появление «серых» схем вывода капитала из страны. Но «серые схемы» есть везде, только в Китае с творцами таких схем поступают очень сурово. Научный руководитель автора данной работы высказывала мнение, что Китай может осуществлять инвестирование в Африку.

Об эффективности финансово-банковской политики Пекина говорит тот факт, что за более чем 30 лет реформ Китай не знал ни финансового кризиса, ни внешнего долга китайских частных компаний, ни тем более суверенного долга, с чем не раз сталкивалась постсоветская Россия и с чем сталкиваются многие западные страны, приверженные неолиберальной экономической теории. Поскольку китайское государство дорожит доверием своих граждан, то бережливые китайцы не боятся хранить свои сбережения в государственных банках, что составляет огромные суммы. Периоды относительно высокой инфляции случались и в Китае, но по депозитам проценты все равно были чуть выше инфляции. И вложенные в банки деньги граждан тоже вкладываются в развитие, что во многом и объясняет неправдоподобно высокий процент инвестиций по отношению к ВВП — до 49 процентов.

Финансово-банковская и таможенная политика в Китае, как и доверие китайцев к государственному банку, в большой мере и позволяют Пекину доводить инвестиции до 49% по отношению к ВВП. Хотя немалый вклад делает и частный, в том числе иностранный капитал. А на начальных этапах реформ была строгая экономия государственных средств, скромно жили чиновники, менеджмент государственных предприятий не имел заоблачных доходов. И никаких престижных проектов до тех пор, пока Китай не накопил огромные валютные резервы и не превратился во вторую экономику мира. Да и богачи появлялись не за счет присвоения народного достояния, как в России, а в результате умения и находчивости при ведении бизнеса. Так, первым миллиардером в Китае стала женщина, которая перерабатывала собранную макулатуру в тару, остро востребованную в ходе производства товаров широкого потребления.

Инфраструктурные проекты

Чрезвычайно важную ценность для стран, особенно великих держав, имеют крупные проекты. Они же, по существу, и являются показателем уровня их развития. В СССР, как известно, это ядерный и космический проекты, крупнейшие в мире гидроэлектростанции, «Целина», БАМ и другие. В Китае, крупнейшим проектом стало строительство гидроэлектростанции «Три ущелья» на реке Янцзы. ГЭС имеет 32 гидроаграгатора совокупной мощностью 22,5 ГВт и вырабатывает до 100 млрд. кВт.ч. в год.

По значимости для страны этому проекту не уступает, а то и его превосходит программа создания целой сети инновационных центров, в Шэньчжэне и Чжунгуаньцуне. Один российский предприниматель давно проживающий в Гонконге с высокомерием смотрел на рыбацкий посёлок Шэньчжэне, теперь этот посёлок превратился в «силиконовую долину», в которой расположены офисы 30 000 иностранных компаний, транснациональных корпораций и транснациональных банков.

Также китайцы могут гордиться строительством второй очереди самой высокогорной в мире Цинхай-Тибетской железной дороги протяженностью 1142 км от города Голмуд, что в провинции Цинхай, до столицы Тибетского автономного округа Лхасы и самого длинного в мире моста протяженностью 42,5 км, который пересекает залив Ханчжоу в Восточно-Китайском море и реку Цяньтан в дельте великой Янцзы.

Созданы сложные сооружения по переброске вод с избыточного водными ресурсами юга, где часты наводнения, в засушливые северные районы, включая Пекин и мегаполис Тяньцзинь.

Все эти проекты имеют чрезвычайно важное народнохозяйственное и гуманитарное значение. Это не говоря уже о космическом и ядерном проектах, о крупномасштабных транспортных проектах, включающих в себя не только шоссейные и железные дороги, но и порты и аэропорты. Можно было бы назвать как минимум еще с десяток крупных проектов, уже реализованных и находящихся в стадии реализации.

Что дают стране большие проекты? Самые сложные, наукоемкие проекты требуют концентрации огромных интеллектуальных и профессиональных сил ученых и специалистов разного профиля, но так или иначе имеющих отношение к заданному объекту. Они требуют новых теоретических решений, новых материалов, новых технологий и т.д. В процессе «мозгового штурма» на стыке наук и технологий часто рождаются новые идеи и новые способы решения уже существующих сложных проблем, не имеющих прямого отношения к проекту, но важных для государства.

А еще при этом и приобретается ценный опыт для коллективного решения самых сложных проблем на других направлениях. Если бы в СССР до войны с гитлеровской Германией как одной из наиболее развитых стран мира не было крупных проектов, то мы не смогли бы создавать оружие, сопоставимое по качеству с тем, что имели войска Вермахта. Не смогли бы в очень сжатый срок создать ядерное, а затем и ракетное оружие, для чего были привлечены лучшие физики, математики, инженеры, химики, технологи, специалисты многих других профессий и тысячи промышленных предприятий. Но это стало возможным только потому, что в довоенный период была создана промышленность и мощная научно-техническая база.

При этом важно подчеркнуть, что осуществление грандиозных проектов в Китае обходится во много раз дешевле, чем строительство самых заурядных объектов в постсоветской России. Так, например, строительство Цинхай- Тибетской (Приложение Б) железной дороги в неимоверно трудных условиях высокогорья и вечной мерзлоты обошлось китайской казне в менее чем 5 миллиардов долларов. А у нас на строительство сравнительно небольшого участка спаренных железной и шоссейной дорог от Сочи до Красной поляны как основной базы горно-лыжного курорта затрачено около 10 миллиардов долларов. Бывший советник президента РФ Игорь Юрьевич Юргенс на одной из конференций поделился впечатлениями о встрече с директорами компаний, занимающихся строительством дорог в Китае, Игорь Юрьевич задал вопрос о проблемах коррупции в их виде деятельности, ему ответили что размер отката составляет 20% от выделенных средств.

Перспективы развития

Особенность нынешнего исторического момента заключается в том, что в рамках системных циклов накопления капитала, теорию которых разработали Фернан Бродель и Джованни Арриги, произойдет переход с Американского к Азиатскому циклу, лидерами которого является в настоящее время Китай и Япония. Но их экономики основаны на посткейнсианской модели развития и на принципах коллективизма и солидарности, в отличие от индивидуализма и конкуренции англо­саксонской модели. А это мощный цивилизационный сдвиг, который будет сопровождаться глобальными изменениями в мировой экономике.

Существует мнение, что в Китае всполохнет оранжевая революция из-за неравенства, нехватки ресурсов и прочих проблем. Но на протяжении 5 тысячелетий китайский этнос всегда восстанавливал даже временно утраченную государственность, а, как упоминалось выше «хуацяо» т.е. китайцы, постоянно проживающие в других странах в течение жизни нескольких поколений, все равно считают материковый Китай своей исконной Родиной и обеспечивают 80% иностранных инвестиций. КПК же цементирует китайскую нацию в единый государственный организм.

Любителям сценариев «оранжевых революций» нужно помнить о расстреле на площади Тяньаньмэнь, устроенном Дэном Сяопином, студенческих демонстраций 1989 против коррупции и недостаточной либерализации.

Также, есть мнение, что Китай не сможет «продолжать бесконечный астрономический рост», что «такого в истории не было, и Китай не станет исключением». И действительно, последнее двадцатилетие XX века Китай развивался в основном за счет своего экспорта, который в условиях кризиса резко сократился. Но с началом нового тысячелетия КНР все больше стал развивать свой практически бесконечный внутренний рынок. Начавшийся кризис и падение экспорта, заставили китайское правительство осуществить коренную переориентацию экспортной в своей основе экономики на развитие внутреннего рынка, инвестировав 4 трлн юаней в развитие внутреннего потребления. В 2008 году правительство КНР объявило о программе создания производственных мощностей в условиях неблагоприятной конъюнктуры на мировых рынках и низкого спроса для срочного поддержания экономического роста и решения проблем занятости, в августе 2013 правительство КНР объявило о сокращении производственных мощностей. Эти две программы являлись составными частями искусственно запущенного «строительного цикла Кузнеца», которые позволили сохранить экономическую и социальную стабильность в стране, так как инвестиции в такой вид деятельности как строительство создают мультипликативный эффект.

Поэтому уже сейчас ВВП Китая по паритету покупательной способности составляет 13-14 трлн долларов, и вполне сопоставим с американским, составляющим 14,5 трлн долларов. А к 2040 году, считает лауреат Нобелевской премии американский экономист Роберт Фогель, Китай не только станет лидером мирового развития, и доведет свой ВВП до астрономической цифры в 123 трлн долларов, что почти в 10 раз превышает нынешний американский. Доля среднего класса в Китае по отношению к населению страны в 1,5 раза меньше американской (43% и 70% соответственно), но по абсолютным цифрам — это примерно 550 млн человек, т.е. в 1,5 раза больше всего население США. По своему уровню потребления он пока значительно уступает среднему классу США и ЕЭС, но Китай уже сейчас вышел на первое место в мире по продажам автомобилей. Когда же Китай доведет численность среднего класса до американских стандартов, поднимет уровень потребления среднего китайца до американского, повысит уровень потребления беднейших слоев населения за счет государственной помощи и поддержки, то получит потребительский рынок равный потребительскому рынку США, ЕЭС и Японии с Южной Кореей вместе взятых. Этот путь уже проходили те же Япония в 1950-80 гг. и Южная Корея в 1960-90 гг., только у них масштабы внутренних рынков были на порядок меньше, нежели в Китае.

Кроме того, в период понижательных Кондратьевских волн всегда формируется кластер базисных инноваций, на основе которых начинается мощное развитие следующей повышательной волны. Китай явно собирается освоить новый технологический уклад, который будет сформирован в ближайшее десятилетие. Он уже вышел на 2 место вслед за США по своим расходам на НИОКР и даже поставил амбициозную задачу обогнать по этому показателю США к 2020 году. Создав свой собственный шестой ТУ, он освободится от технологической зависимости перед западными странами, а пока он скупает современные технологии у США, Японии и Еермании, поддерживая в условиях кризиса их экономики своими заказами.

Китай сейчас делает абсолютно тоже самое, что делал СССР в период Великой депрессии — использует Кондратьевскую понижательную волну для обеспечения своей промышленности современными технологиями. Именно массовая закупка самых современных заводов и технологического оборудования на Западе в период Великой депрессии обеспечило СССР создание оборонной промышленности и победу в Великой Отечественной войне, а так же послевоенный подъем и успешное соревнование с США в области ядерных вооружений и космоса. Китай резко увеличивает расходы на образование и ставит амбициозную задачу в два раза увеличить количество выпускников вузов, чтобы обеспечить свою экономику высококвалифицированной рабочей силой. Таким образом, китайское руководство делает все от него зависящее, чтобы к 2020 году сформировать шестой технологический уклад и стать лидером мирового технологического развития.

Безусловно, в китайской экономике будет возникать множество дисбалансов, которые надо будет исправлять и корректировать. Но как показывает китайский опыт руководство страны во главе с КПК очень быстро и оперативно вносит необходимые изменения в свою экономическую политику и не поддается давлению США и других западных стран.

Заключение

Сегодня многие аналитики предрекают Китаю в ближайшем будущем положение сверхдержавы, но для того чтобы ей стать Китаю нужно лидировать не только по экономическим показателям, иметь сильную армию, включая флот, состояние которого пока сильно отстаёт от США.

Чтобы Китай мог играть роль мирового лидера, ему необходима интернационализация юаня, а для этого нужно иметь глубокие финансовые рынки.

На последнем Всемирном экономическом форуме в Давосе И Ган, вице­-управляющий Народного банка Китая, функционирующего как Центробанк страны, обозначив ориентиры руководства государства по проблеме международной валютной конкуренции, заявил: «Основное направление политики НБК — добиться честного соперничества на мировом рынке юаня с долларом США и евро». Китайское руководство увидело, что внешнее воздействие, не подконтрольное регулированию из Пекина, может перечеркнуть достижения даже самой правильной национальной стратегии.

Успехи КНР в продвижении национальной валюты на международную арену подтвердили исследователи Международного валютного фонда, которые установили, что темпы интернационализации юаня напрямую зависят от предпочтений использования данной валюты в международных операциях. Согласно, публикуемому с периодичностью раз в три года, отчету Банка международных расчетов, в 2010 г. операции в юанях составляли менее 1% — $77,1 млрд от общего оборота рынков иностранных валют. Подобная ситуация была характерна и для валют других развивающихся рынков — во всех случаях прослеживалось доминирование доллара США — 85%. Но уже через год, в конце 2011 г., объем внешнеторговых расчетов в юанях достиг 2,08 трлн юаней — $330 млрд, или 6,6%, а в 2012 г. — 2,94 трлн, или 12% от общего объема товарооборота. По прогнозам HSBC, опубликованным в марте 2013 г., в течение ближайших трех лет 30% общих торговых потоков Китая будет осуществляться в юанях, что выведет его в число трех наиболее используемых валют — после доллара и евро. Значительная часть расчетов в юанях -до 80% — приходится на импорт Китая, а иностранные торговые агенты придерживают китайскую валюту в ожидании роста курса.

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение А. Резервные активы органов денежно-кредитного регулирования (без монетарного золота)

(на конец года; миллиардов долларов США)

Приложение Б. План Цинхай-Тибетской железной дороги

Приложение В. Данные международных сопоставлений Росстата

Приложение Г. Темпы роста валового внутреннего продукта

(в постоянных ценах; в % к предыдущему году; 2000=100)

Приложение Д. Процентные ставки по кредитам и депозитам

(среднегодовые, данные Росстата, заимствованные у МВФ)

Приложение Е. Индексы потребительских цен (2000=100)

Приложение Ё. Экспорт и импорт

(миллиардов долларов США)